Женское лицо войны
На войне время спрессовывалось. Жестокая необходимость обостряла восприимчивость и заставляла человеческий организм работать на грани невозможного. На что в мирное время требовались годы, на войне уходили месяцы и недели.
А. Потапов, «Искусство снайпера»
Первого сентября 1939 года был принят закон «О всеобщей воинской обязанности». С этого момента воинская служба в СССР стала почетной обязанностью каждого гражданина, независимо от пола. В статье 13-й говорилось, что народным комиссариатам обороны и ВМФ предоставляется право брать на учет и принимать на службу в армию и флот женщин, а также привлекать их на учебные сборы. Так началось в Советском Союзе то, что так и не удалось понять ни противникам в той войне, ни союзникам. У немца или англичанина просто не укладывалось в голове, что женщина может выйти на передовую, что она может быть пилотом, зенитчицей или снайпером.
И тем не менее — среди советских снайперов было более тысячи женщин. За время войны им было засчитано более 12000 убитых немцев.
Самой результативной из них была Людмила Михайловна Павличенко, снайпер 25-й Чапаевской стрелковой дивизии. В армии она была с первых же дней войны, начало которой застало ее в Одессе. В боях в Молдавии, обороне Одессы и Севастополя она довела личный счет убитых до 309. Из этих трех сотен немецких солдат и офицеров тридцать шесть — вражеские снайперы.
В июне 1942 года Людмила была ранена, и ее отозвали с передовой. После лечения она хотела вернуться, но для нее уже было совсем другое задание: сержант Павличенко отправилась в США. Советскую делегацию принял лично президент Рузвельт.
На войне время спрессовывалось. Жестокая необходимость обостряла восприимчивость и заставляла человеческий организм работать на грани невозможного. На что в мирное время требовались годы, на войне уходили месяцы и недели.
А. Потапов, «Искусство снайпера»
 | Людмила Павличенко была первой гражданкой СССР, которую принимали в Белом Доме. На фото — она и жена американского посла в Советском Союзе. |
Людмила Михайловна Павличенко, самая успешная женщина-снайпер в истории.
Это интересно: на пресс-конференции американские журналисты засыпали Людмилу Михайловну вопросами: пользуется ли она пудрой, румянами и лаком для ногтей? Завивает ли волосы? Почему носит форму, которая так ее полнит? Ответ Павличенко был краток: «А вы знаете, что у нас там война?»
После возвращения Людмила уже не попала на фронт: ее оставили инструктором в школе снайперов «Выстрел».
Когда война закончилась, студентка исторического факультета Киевского государственного университета имени Т.Г. Шевченко Людмила Павличенко смогла наконец закончить свою дипломную работу, написать которую в сорок первом ей не дала война.
Наталья Ковшова и Мария Поливанова до войны вместе работали в одном из научно-исследовательских институтов Москвы. Вместе пошли на курсы снайперов, вместе отправились на фронт. Совершенно разные по характеру — скромная Мария и активная в общественных делах Наталья — подруги составили хорошую снайперскую пару. К августу 1942 года их «общий счет» приближался к трем сотням убитых врагов.
Четырнадцатого августа батальон, коему был придан взвод снайперов, в состав которого входили Наталья и Мария, отражал атаки немецкой пехоты возле деревни Сутоки в Новгородской области. В общей сложности они выдержали пятнадцать атак. Уже начинало не хватать патронов, командир взвода был убит, и его место заняла Наталья, остановившая уже готовых отступить солдат. Они держались до конца, до последнего патрона, пока в живых не остались только двое — Ковшова и Поливанова. Девушки сближались, отстреливаясь, пока не сошлись спина к спине.
Когда у них осталось всего две гранаты, девушки решились. Взрыв унес жизни не только двух советских снайперов, но и тех немцев, которые уже надеялись взять их в плен.
Наталья Ковшова.
Мария Поливанова.
Лидия Семеновна Гудованцева, выпускница центральной Подольской школы снайперской подготовки, дошла почти до Берлина. Остановить ее смогло только ранение в дуэли с немецким снайпером, которую она позже опишет так:
«Утром появился немец и направился к деревьям. Но почему без снайперской винтовки, вообще без оружия? Мысли работали: значит, думаю, он оборудовал себе место на дереве, уходит на ночь к своим, а утром возвращается и щелкает наших бойцов. Решила не спешить, понаблюдать. Он действительно влез на дерево, но странно, ни единого выстрела. А вечером, уже в сумерки, слез и пошел восвояси. Какая-то загадка.
Три дня я вела усиленное наблюдение. Все повторялось как по расписанию. На четвертый день, уставшая, да и нервишки, чувствую, не те, решаю: «Сегодня я его сниму». Как только фриц появился, я взяла его на мушку и собралась произвести выстрел. Раздался глухой щелчок, и я почувствовала во рту привкус крови, а на приклад винтовки стала капать кровь. Прижала подбородок к вороту шинели, чтобы хоть как-то задержать кровотечение. А в голове тревожная мысль: «Неужели конец?!» Но отогнала ее, мобилизовала свою волю: «Я должна отомстить ему, а потом можно и умирать». Замерла у прицела. Порой мне казалось, что вот-вот потеряю сознание. Откуда брались силы — не знаю.
Наступила вторая половина дня. Еще немного, и сумерки. Меня начала одолевать тревога. Вдруг левее дерева, куда влезал три дня подряд тот фашист, с одного из деревьев спрыгнул немец, а в руках у него снайперская винтовка. Вот, оказывается, где он был! Прижался к дереву и смотрит в мою сторону. Тут я и нажала спусковой крючок. Вижу, по стволу дерева оседает гитлеровец.
Так кончился победой мой смертельный поединок. Лежала до темноты, временами в каком-то забытьи. Ко мне подполз разведчик и помог добраться к своим».
Еще одна история, рассказанная Лидией Семеновой в 1998 году, стала основой для одного из вопросов на играх «Брэйн-ринга» в Киеве. Вопрос звучал так: «Во время наблюдения за обороной противника снайперы Лидия Гудованцева и Александра Кузьмина заметили сооружение, верхнюю часть которого составляли связанные сверху елки. На следующее утро, заметив направлявшегося туда немца, Кузьмина подбежала к этому сооружению и ворвалась туда со словами: «Хенде хох!» Бывший там немецкий офицер не сопротивлялся и был благополучно доставлен в расположение наших войск. Внимание, вопрос: что это было за сооружение?»
Ответ прост: это был туалет. А воспользоваться своим пистолетом немецкий офицер не смог по вполне понятной причине...
На войне время спрессовывалось. Жестокая необходимость обостряла восприимчивость и заставляла человеческий организм работать на грани невозможного. На что в мирное время требовались годы, на войне уходили месяцы и недели.
А. Потапов, «Искусство снайпера»
Первого сентября 1939 года был принят закон «О всеобщей воинской обязанности». С этого момента воинская служба в СССР стала почетной обязанностью каждого гражданина, независимо от пола. В статье 13-й говорилось, что народным комиссариатам обороны и ВМФ предоставляется право брать на учет и принимать на службу в армию и флот женщин, а также привлекать их на учебные сборы. Так началось в Советском Союзе то, что так и не удалось понять ни противникам в той войне, ни союзникам. У немца или англичанина просто не укладывалось в голове, что женщина может выйти на передовую, что она может быть пилотом, зенитчицей или снайпером.
И тем не менее — среди советских снайперов было более тысячи женщин. За время войны им было засчитано более 12000 убитых немцев.
Самой результативной из них была Людмила Михайловна Павличенко, снайпер 25-й Чапаевской стрелковой дивизии. В армии она была с первых же дней войны, начало которой застало ее в Одессе. В боях в Молдавии, обороне Одессы и Севастополя она довела личный счет убитых до 309. Из этих трех сотен немецких солдат и офицеров тридцать шесть — вражеские снайперы.
В июне 1942 года Людмила была ранена, и ее отозвали с передовой. После лечения она хотела вернуться, но для нее уже было совсем другое задание: сержант Павличенко отправилась в США. Советскую делегацию принял лично президент Рузвельт.
| Людмила Павличенко была первой гражданкой СССР, которую принимали в Белом Доме. На фото — она и жена американского посла в Советском Союзе. |
Людмила Михайловна Павличенко, самая успешная женщина-снайпер в истории.
Это интересно: на пресс-конференции американские журналисты засыпали Людмилу Михайловну вопросами: пользуется ли она пудрой, румянами и лаком для ногтей? Завивает ли волосы? Почему носит форму, которая так ее полнит? Ответ Павличенко был краток: «А вы знаете, что у нас там война?»
После возвращения Людмила уже не попала на фронт: ее оставили инструктором в школе снайперов «Выстрел».
Когда война закончилась, студентка исторического факультета Киевского государственного университета имени Т.Г. Шевченко Людмила Павличенко смогла наконец закончить свою дипломную работу, написать которую в сорок первом ей не дала война.
Наталья Ковшова и Мария Поливанова до войны вместе работали в одном из научно-исследовательских институтов Москвы. Вместе пошли на курсы снайперов, вместе отправились на фронт. Совершенно разные по характеру — скромная Мария и активная в общественных делах Наталья — подруги составили хорошую снайперскую пару. К августу 1942 года их «общий счет» приближался к трем сотням убитых врагов.
Четырнадцатого августа батальон, коему был придан взвод снайперов, в состав которого входили Наталья и Мария, отражал атаки немецкой пехоты возле деревни Сутоки в Новгородской области. В общей сложности они выдержали пятнадцать атак. Уже начинало не хватать патронов, командир взвода был убит, и его место заняла Наталья, остановившая уже готовых отступить солдат. Они держались до конца, до последнего патрона, пока в живых не остались только двое — Ковшова и Поливанова. Девушки сближались, отстреливаясь, пока не сошлись спина к спине.
Когда у них осталось всего две гранаты, девушки решились. Взрыв унес жизни не только двух советских снайперов, но и тех немцев, которые уже надеялись взять их в плен.
Наталья Ковшова.
Мария Поливанова.
Лидия Семеновна Гудованцева, выпускница центральной Подольской школы снайперской подготовки, дошла почти до Берлина. Остановить ее смогло только ранение в дуэли с немецким снайпером, которую она позже опишет так:
«Утром появился немец и направился к деревьям. Но почему без снайперской винтовки, вообще без оружия? Мысли работали: значит, думаю, он оборудовал себе место на дереве, уходит на ночь к своим, а утром возвращается и щелкает наших бойцов. Решила не спешить, понаблюдать. Он действительно влез на дерево, но странно, ни единого выстрела. А вечером, уже в сумерки, слез и пошел восвояси. Какая-то загадка.
Три дня я вела усиленное наблюдение. Все повторялось как по расписанию. На четвертый день, уставшая, да и нервишки, чувствую, не те, решаю: «Сегодня я его сниму». Как только фриц появился, я взяла его на мушку и собралась произвести выстрел. Раздался глухой щелчок, и я почувствовала во рту привкус крови, а на приклад винтовки стала капать кровь. Прижала подбородок к вороту шинели, чтобы хоть как-то задержать кровотечение. А в голове тревожная мысль: «Неужели конец?!» Но отогнала ее, мобилизовала свою волю: «Я должна отомстить ему, а потом можно и умирать». Замерла у прицела. Порой мне казалось, что вот-вот потеряю сознание. Откуда брались силы — не знаю.
Наступила вторая половина дня. Еще немного, и сумерки. Меня начала одолевать тревога. Вдруг левее дерева, куда влезал три дня подряд тот фашист, с одного из деревьев спрыгнул немец, а в руках у него снайперская винтовка. Вот, оказывается, где он был! Прижался к дереву и смотрит в мою сторону. Тут я и нажала спусковой крючок. Вижу, по стволу дерева оседает гитлеровец.
Так кончился победой мой смертельный поединок. Лежала до темноты, временами в каком-то забытьи. Ко мне подполз разведчик и помог добраться к своим».
Еще одна история, рассказанная Лидией Семеновой в 1998 году, стала основой для одного из вопросов на играх «Брэйн-ринга» в Киеве. Вопрос звучал так: «Во время наблюдения за обороной противника снайперы Лидия Гудованцева и Александра Кузьмина заметили сооружение, верхнюю часть которого составляли связанные сверху елки. На следующее утро, заметив направлявшегося туда немца, Кузьмина подбежала к этому сооружению и ворвалась туда со словами: «Хенде хох!» Бывший там немецкий офицер не сопротивлялся и был благополучно доставлен в расположение наших войск. Внимание, вопрос: что это было за сооружение?»
Ответ прост: это был туалет. А воспользоваться своим пистолетом немецкий офицер не смог по вполне понятной причине...
